иногда мне начинает казаться, что Ауте - добрая тетушка, но потом понимаешь, что нифига подобного...
My vault, cell 34.
серые стены. выщербленный за много лет камень, крошащийся под руками. пространство 3х4 метра.. зарешеченные окна. я среди остатков гнилой соломы, разбросанной по полу.
если подползти на сбитых ногах к окну - сквозь маленькое окошко можно увидеть кусочек неба. вот только оно не синее, а скорее серое. и тоже "в клеточку".
Унылый пейзаж.
гулкие шаги по коридору. тюремщик опять прошел мимо. он всегда проходит мимо. даже когда небрежно швыряет миску с кашей в мою камеру. правда последние дни он приходит все реже и реже...
когда-нибудь я вырвусь. вырвусь из этой камеры. камеры 34. я выйду чтобы посмотреть на небо. чистое, светлое небо без этого кошмарного рисунка.
я вырвусь, и буду босиком идти по молодой пробивающейся травке...
наверное... это будет скоро...
серые стены. выщербленный за много лет камень, крошащийся под руками. пространство 3х4 метра.. зарешеченные окна. я среди остатков гнилой соломы, разбросанной по полу.
если подползти на сбитых ногах к окну - сквозь маленькое окошко можно увидеть кусочек неба. вот только оно не синее, а скорее серое. и тоже "в клеточку".
Унылый пейзаж.
гулкие шаги по коридору. тюремщик опять прошел мимо. он всегда проходит мимо. даже когда небрежно швыряет миску с кашей в мою камеру. правда последние дни он приходит все реже и реже...
когда-нибудь я вырвусь. вырвусь из этой камеры. камеры 34. я выйду чтобы посмотреть на небо. чистое, светлое небо без этого кошмарного рисунка.
я вырвусь, и буду босиком идти по молодой пробивающейся травке...
наверное... это будет скоро...